Женщин десятилетиями принуждали быть сексуальными ради карьеры. Что изменилось?

Еще 150 лет назад у образованной женщины было лишь два варианта развития карьеры: преподавать в женской гимназии или помогать мужу в ведении бизнеса. В XX веке, чтобы занять приличную должность в офисе и составить конкуренцию коллегам-мужчинам, ей приходилось надевать блузку с глубоким декольте и высокие каблуки. Образ служащей женщины сексуализировался как в российском, так и в зарубежном кино, и долгое время это явление считалось нормой в обществе. Однако современный стиль успешной карьеристки перевернули феминистические движения и пандемия коронавируса: ее одежда стала максимально простой и сдержанной. Как менялся дресс-код деловой женщины — в материале “Ленты.ру”.

Культ благопристойности

Сословное европейское общество допускало работу исключительно для женщин “из низов”: крестьянки занимались сельским хозяйством, жены ремесленников помогали мужьям, супруги торговцев продавали товары в их лавках. Образование таких девушек ограничивалось потребностями хозяйства. Например, дочери богатых купцов обучались письму и счету, чтобы вести бухгалтерские книги и отвечать на письма поставщиков, помогая отцу или мужу.

В аристократических кругах женщины не работали в принципе, но получали более разностороннее домашнее образование. В состоятельных семьях считалось хорошим тоном нанимать гувернанток, которые учили девушек иностранным языкам, рисованию, музыке, вышиванию, основам этикета.

В отдельных случаях просвещенные родители нанимали домашних учителей, чтобы их дочь могла получить хотя бы самые общие сведения об истории, географии, литературе, а священник давал молодой прихожанке уроки Закона Божьего. Подразумевалось, что все эти знания нужны дворянке для удачного замужества и воспитания собственных детей. В случае, если девушка из аристократической семьи не выходила замуж, она могла стать компаньонкой своей замужней родственницы и помогать ей в воспитании ее потомства.

Если родители молодых дворянок по тем или иным причинам не могли воспитывать дочерей дома, их отдавали в закрытые монастырские пансионы, где курс наук ограничивался примерно теми же дисциплинами. Впоследствии монастырские пансионы трансформировались в институты благородных девиц: такие учебные заведения были как в Западной Европе, так и в России (начиная с XVIII столетия). Но изначально учились там только избранные представительницы аристократического сословия.

Ситуация изменилась в XIX веке. Образование стало котироваться на брачном рынке как своеобразная «часть приданого», и богатеющая буржуазия захотела обучать своих дочерей не только грамоте и рисованию, но и другим дисциплинам

В Европе и в России начали открываться женские гимназии, где девочкам преподавали курс точных и естественных наук — хотя и не такой глубокий, как мальчикам. После окончания гимназии девушке вручали аттестат, с которым она могла работать гувернанткой, учительницей “народной школы” или, если очень повезет, получала место преподавательницы или классной дамы в гимназии или институте.

Во второй половине XIX столетия европейским девушкам стало доступно университетское образование, тогда как молодые жительницы Российской империи могли учиться только на частных Бестужевских курсах. Потом, если позволяли средства и не возражала семья, курсистка могла сдать экзамены и получить диплом в одном из европейских университетов. Однако такие случаи были крайне редкими.

Женщины-служащие конца XIX — начала ХХ века (как учительницы или гувернантки, так позже и телефонистки, машинистки и стенографистки) были обязаны одеваться на службе сообразно своему женскому статусу — в строгие (в гимназиях и институтах — форменные) платья с длинными юбками, длинными рукавами и закрытым воротом. Допускались также закрытые блузы в сочетании с длинными юбками.

Трудовой дресс-код

Процесс вовлечения женщин в производительный труд и службу в конторах усилился в XX веке. Как и на многое другое в общественной жизни начала прошлого столетия, на это повлияла Первая мировая война. Мужчин стало меньше, а работы — больше. Кроме того, суфражистки активно боролись за права женщин жить и зарабатывать самостоятельно, не зависеть от власти мужей и других родственников-мужчин.

Изменился и стиль одежды женщин-служащих. Вызванный военным кризисом дефицит тканей и фурнитуры навсегда поставил точку на пышных платьях с нижними юбками, на которые уходили метры ткани, а также на тугих корсетах. После Первой мировой и работающие, и неработающие женщины стали носить более короткие платья и юбки без множества нижних слоев одежды, а также свободные топы и блузки — не только из ткани, но и из объемного трикотажа или джерси.

Женская офисная одежда оставалась скромной — предполагалось, что женщины ходят в свои конторы трудиться, а не отвлекать от работы мужчин. В США до конца 1950-х годов основной деятельностью женщины среднего класса было обеспечение быта семьи и воспитание детей. Девушки оканчивали колледж, могли несколько лет проработать на незначительной должности, а затем выходили замуж, рожали детей и оставляли все мысли о карьере.

Исключения, разумеется, имелись: с каждым годом все больше молодых женщин мечтали о независимости и собственном достойном заработке. Но их участие в работе промышленности, в фундаментальной и академической науке, в бизнесе и управлении было весьма ограниченным по крайней мере до 1960-х годов. Даже в СССР, который гордился провозглашенным на законодательном уровне равноправием полов, первая женщина-министр Екатерина Фурцева появилась только при Хрущеве.

Сексуальная революция в офисе

В 1950-1960-х годах советские женщины ходили на службу исключительно в юбках или строгих платьях: это было неофициальным, но совершенно непререкаемым правилом. Примечательно, что практически та же картина наблюдалась на Западе. Довольно яркое представление об офисном дресс-коде середины прошлого века дает популярный сериал Mad Men (в российском прокате — “Безумцы”) о работе американского рекламного агентства.

“Я думаю, что женщины в офисе в то время рассматривались как украшения”, - рассказывала в одном из интервью дизайнер костюмов Mad Men Джейни Байрант. Главная героиня сериала Джоан (Кристина Хендрикс), которую Байрант именует “офисным матриархом”, действует в полном соответствии с этим постулатом: ненавязчиво она подчеркивает талию и грудь, выбирает не кричащие, но привлекательные “дорогие” тона в одежде. Одевая Джоан, дизайнер вдохновлялась великими актрисами 1950-х: Мэрилин Монро, Софи Лорен, Джейн Мэнсфилд, которые совсем не были похожи на “серых офисных мышек”.

“Путь наверх” американской деловой женщины наглядно прослеживается в сериале на примере юной подчиненной Джоан — Пегги Олсон (Элизабет Мосс). В завязке сюжета — это робкая секретарша, которая одевается как школьница. Джоан дает ей уроки: “Хочешь, чтобы тебя воспринимали всерьез? Перестань одеваться как маленькая девочка!” Пегги слушается совета, начинает носить более сексуальные топы и юбки, примеряет соблазнительный брючный костюм — и делает карьеру.

Проще говоря, неброская, не отвлекающая от работы одежда десятилетиями не позволяла женщине стремительно подниматься по карьерной лестнице. Шанс пробить “стеклянный потолок” появлялся только у тех, кто обладал достаточной сексуальной привлекательностью, чтобы понравиться руководителям и клиентам-мужчинам. В достижении этой цели все средства были хороши: декольте, шпильки, юбки-карандаш с высоким разрезом. Сексуальная революция конца 1960-х только усилила этот тренд.

“Неформальная женская сущность”

То, как выглядели советские служащие в середине 1970-х, жители России хорошо себе представляют по фильму “Служебный роман”. Тогда в конторах уже можно было появляться в брюках (чем активно пользуется, в частности, модная секретарша Верочка). “Статистические красавицы”, как отзывается о них главный герой фильма Новосельцев, делают модные прически, прямо на службе красят глаза, губы и ногти, носят облегающий трикотаж, мини-юбки, брюки и обувь на высоком каблуке и платформе.

Главная героиня, начальница Калугина, все еще одевается так, как было принято у партактива времен Фурцевой: мешковатый пиджак, такая же мешковатая юбка, практически мужская рубашка, жуткие очки в массивной оправе, унылые “старушечьи” туфли. Специфика советского управления и карьерного роста позволила ей занять свое место несмотря на внешний вид (“знает дело, которым руководит”, комментирует Новосельцев), но добиться личного счастья ей удается, только сменив имидж еще кардинальнее, чем Пегги из Mad Men.

Деловому дресс-коду ничто человеческое не чуждо. Учитывая, что на работе многие проводили большую и часто самую насыщенную часть жизни, где еще они могли проявить свой талант вписать в формальный гардероб свою неформальную женскую сущность?

Лариса Булгакова, стилист, дизайнер, аналитик моды

С ростом количества и общей роли женщин в бизнесе и промышленности они стали требовать большей свободы в продвижении по карьерной лестнице. Но даже в 1980-е годы об этом нельзя было подумать, если служащая или даже менеджер среднего звена вместе с деловой хваткой не демонстрировала внешность “женщины-вамп”.

Эта концепция практически без возражений принималась обществом и активно продвигалась в масскультуре — от глянцевых журналов до кинематографа. Пример — популярные сериалы 1980-х вроде “Династии”, фильм Working Girl и ему подобные, где режиссеры и дизайнеры по костюмам умело используют женские триггеры, которые, по сюжету, позволяют героиням обогнать конкуренток и даже конкурентов в “забеге” по карьерной лестнице.

“Американские фильмы о бизнесе создали целую культуру сексуализации делового стиля: приталенные костюмы из ткани стретч, жакеты с агрессивным акцентом на плечи, платья-футляры, не оставляющие свободного пространства между телом и одеждой, трикотаж и гипюр, подчеркнутая линия груди, критичная длина юбок в области колена — классика в офисе, не говоря об агрессивном макияже и обилии украшений”, — отмечает Лариса Булгакова.

“Розовый налог”

Однако любая женщина, которой приходилось строить карьеру в таких условиях, знает, насколько это непросто. Притом, что за равный труд женщинам платят на 30 процентов меньше, чем мужчинам, им приходится тратить значительную часть заработка на “конкурентоспособный” внешний вид (услуги парикмахера и мастера маникюра, средства по уходу за лицом и телом, декоративная косметика, депиляция и многое другое).

Кроме того, еще несколько лет назад экономисты объявили, что “розовый налог” (наценка на товары, специально маркированные как “женские”) — не миф, а реальность. Налог составляет семь процентов, а в отдельных категориях товаров он еще выше: так, женская одежда дороже мужской в среднем на восемь процентов, средства ухода — на 13.

Еще 15 лет назад сложно было представить преуспевающую карьеристку на работе без укладки, тщательного макияжа, регулярно обновляемого маникюра, облегающего платья и туфель на высоком каблуке. Женщинам приходилось вставать в среднем на час раньше мужчин, чтобы привести себя в “боевую готовность”. Наличие семьи и детей еще больше усложняло ситуацию.

Однако женщины предпринимали попытки облегчить свое положение — например, в начале 1980-х, во время многодневной забастовки транспортников в Нью-Йорке, офисные работницы демонстративно переобулись в кроссовки: идти на службу на шпильках оказалось не под силу даже им. Но тогда свободный стиль не прижился — он не позволял выдерживать конкуренцию.

Одним из факторов карьерного роста женщин — при равном уровне образования и навыков — оставалась сексуальная привлекательность и умение флиртовать. Харрасмент никого не возмущал, а воспринимался как правила игры

“Типичный набор для офиса десять лет назад: полуприлегающий короткий пиджак и обтягивающая юбка длиной около колена с высокой шлицей сзади; блузка из полупрозрачного жоржета, просвечивающая так, что виден кружевной бюстгальтер; лодочки на высоком каблуке”, — так описывает деловой гардероб успешной карьеристки российский модельер Виктория Андреянова.

“Понятие сексуальности вышло на новый уровень”

В наши дни ситуация изменилась. ““Секси” на работе перестало быть приличным с начала движения #metoo. Заговорили о притеснении, неравенстве зарплат и нарушении прав работающих женщин. Стиль отреагировал на новые реалии незамедлительно”, — отмечает Лариса Булгакова.

Время, когда женщины добавляли к профессиональным аргументам соблазнительные каблуки и узкие юбки, так хорошо отраженное в голливудских фильмах, ушло. В 2000-е ему на смену пришел стиль, подчеркивающий деловые качества, сдержанный и убедительный: женщины доказали свое право быть на равных с мужчинами в совете директоров и в правлениях крупных корпораций

Александра Калошина, глава модного бренда Radical Chic

Движение #meetoo, направленное против объективации женщин и харрасмента на работе, действительно изменило и продолжает менять жизнь миллионов офисных служащих, менеджеров и предпринимательниц. Следом за массовым #meetoo в разных странах начались локальные движения, требующие большей свободы для женщин в выборе своего имиджа. Так, в 2019 году японки выступили против обязательного требования о ношении в офисе туфель на высоком каблуке — после того, как годом ранее кинозвезда Кристен Стюарт продемонстрировала соответствующий нонконформизм, скинув шпильки на красной дорожке Канн.

Еще один мощный удар офисной сексуальности нанесла пандемия коронавируса: удаленка с общением в Zoom и мессенджерах поколебала убежденность множества людей, что на работу нужно непременно одеваться с подчеркнутой тщательностью и сексапилом. “Мы вступили в эпоху удобной одежды — благодаря удаленной работе, унисексу, нашей выросшей внутренней свободе и пониманию собственной ценности”, — констатирует Александра Калошина.

В новой эстетике дресс-кода нет даже отдаленного намека на открытую сексуальность, а флирт на рабочем месте в США или Западной Европе теперь также неприличен, как курение. Офисный стиль трансформировался: стал более сложным, интеллектуальным, собранным и гендерно нейтральным, отмечают специалисты модной индустрии.

“Понятие сексуальности вышло на новый уровень, правила игры эволюционируют, — комментирует Виктория Андреянова. — С постепенным гендерным выравниванием уровня зарплат вопрос “кто кого соблазняет?” уже не столь очевиден, а карьерный рост обратно пропорционален уровню пошлости. Быть объектом сексуального или иного внимания для женщины перестало быть целью: она не объект, а субъект. В ее гардеробе теперь — полдюжины белых футболок, а прозрачная блузка осталась там на случай, когда есть романтический повод и настроение ее надеть”.

По мнению модельера, “пора перестать стараться и завоевывать — надо дружить и сотрудничать”. Уже нет проблемы в том, чтобы носить закрытые толстовки или застегнутые на все пуговицы рубашки, не закрашивать седину или коротко стричься.

В посткарантинную эпоху на фоне стремительного изменения стиля в сторону упрощения и комфорта дресс-код больше всего подвергся трансформации

Лариса Булгакова

Гендерные отличия стираются как в офисе, так и вне его. В рабочем пространстве никого не смущают оверсайз, мужские рубашки и трикотажные толстовки на экономистках или юристках — ни их коллег-мужчин, ни самих женщин. Стили smart-casual и полуспортивный athleisure разрешаются не только в пятницу, как это было пятнадцать лет назад.

Дорогие часы и украшения, аксессуары и обувь теперь допустимы, но не обязательны: избыточное стремление к роскоши многие, особенно молодые, сотрудники считают недостаточно экологичным. Пару кожаных туфель или люксовую сумку it-bag стало нормальным заменить однотонными кроссовками из инновационных переработанных материалов и рюкзаком из текстиля. Времена меняются, и офисный стиль меняется вместе с ними.