В детской комнате мало что изменилось. Все та же кровать, на стене висят те же постеры. На письменном столе — толстый слой пыли. Файссал Шариф (Faissal Sharif) уехал из своей родной деревни в гессенской провинции, когда ему исполнилось 18 лет. Файссал мечтал поскорее покинуть гостиницу “У мамы”, как в Германии в шутку называют родительское гнездо. Впереди его ждала учеба, путешествия, работа, собственная семейная жизнь. Но его планам не суждено было сбыться. В свои 24 года он снова оказался в родительском доме, но не по собственной воле. “В какой-то момент я начал думать, что потерпел крах”, — откровенно признается Файссал.
Вместо свободы — возвращение в гостиницу “У мамы”
Планы на лето 2020 года у Файссала были самые радужные: дни проводить в лаборатории на факультете неврологии в Имперском колледже Лондона, который специализируется на медицине. А вечерами вместе с однокурсниками наслаждаться ночной жизнью в квартале Shoreditch и ходить на концерты Skepta, Stormzy, Dave. Но пандемия внесла свои коррективы. “Я уже предвкушал, сколько разных классных дел меня ждет параллельно с учебой. Но вдруг… Лондон просто вымер. Пандемия остановила жизнь. Никаких научных проектов, никаких каникул, никакой радости”, — вспоминает молодой человек.
Многие из его друзей были вынуждены вернуться домой. Тянуть на себе дорогостоящую аренду в Лондоне, не имея возможности подзаработать, и просто убивать время без учебы и досуга, — для многих это оказалось непосильным. Файссал, как и многие другие иностранные студенты, был вынужден вернуться домой — из мегаполиса в глубокую немецкую провинцию.
Молодые люди тоже пострадали во время пандемии
“Нам не хватает данных по всей Европе, — говорит Мерал Нур из Европейского объеденинения студентов. — Но, например, в Хорватии до пандемии вместе с родителями жили примерно 44 процента студентов, а после — почти 80. В других странах мы наблюдаем похожие тенденции”.
Манон Дешайе работает в Европейском молодежном форуме, это организация объединяет сразу несколько студенческих союзов и представительств. По ее наблюдениям, именно молодые люди стали жертвами пандемии. “Для молодого поколения коронавирус означает ухудшение качества образования, больше стресса и полную потерю независимости”, — говорит она.
Конечно, и до пандемии нельзя было говорить о том, что во всех странах молодые люди покидают родительское гнездо одновременно. Для стран Скандинавии, например, совершенно привычно, что дети рано приобретают независимость, в то время как на юге Европы это происходит позже. Везде есть свои культурные особенности и финансовые ограничения.
Когда именно ребенок покинет родительское гнездо и начнет жить самостоятельной жизнью, зависит от разных факторов: общей ситуации на рынке труда, семейных традиций, характера. В условиях пандемии многие были вынуждены вернуться домой, хотя психологически они уже почувствовали себя свободными и самостоятельными людьми.
Мерал Нур подчеркивает, что такое вынужденное возвращение в родительское гнездо не всем далось легко. Особенно сложно этот шаг назад дался студентам — представителям ЛГБТ-сообщества, а также молодым людям из семей, где и до пандемии была сложная финансовая ситуация. Потенциал конфликтов после возвращения в семью был повышенным.
Для итальянки Джулии жизнь в семье во время локдауна была сложной, но она даже не думала о том, чтобы съехать от родителей. В условиях пандемии найти работу было невозможно. Кроме того, ее мама относится к группе людей с повышенным риском, поэтому важно было проявлять о ней заботу. “Я просто не решилась переехать в другую квартиру, у меня было ощущение, что я оставляю свою маму на произвол судьбы”, — делится своим опытом Джулия.
По ее признанию, в Италии это совершенно номральное явление, когда дети долгое время живут вместе с родителями. “Моему брату — 30, и он обеспечивал всю нашу семью во время пандемии”, — говорит девушка. Джулия съехала от родителей только в конце 2020 года, когда ситауация немного стабилизировалась.
Дети-бумеранги столкнулись с одинаковыми проблемами во всем мире
Дженнифер Капуто исследовала феномен детей-бумерангов в США. И пришла к выводу, что люди, которые из-за коронавируса были вынуждены вернуться жить домой к родителям, были чаще подвержены депрессиям и другим психологическим расстройствам.
“Экономическая и социальная независимость считается одним из признаков успешного перехода во взрослую жизнь. Проживание отдельно от родителей тоже. Если эти цели не достигнуты, то у человека могут довольно быстро возникнуть чувства краха и неудачи”, — подчеркивает американский исследователь.
Файссал знает из личного опыта, что возвращение в семью в связи с вынужденными обстоятельствами — сложный этап в жизни.“На меня очень давила вся ситуация, я ощущал себя беспомощным, — говорит молодой человек. — И самое сложное было в том, что оказавшись дома, я снова стал ребенком. Неважно сколько тебе лет, для родителей ты всегда останешься ребенком”.
Молодой человек закончил свое обучение. У него не было шумного выпускного — как и все обучение, вручение аттестатов прошло в онлайн-формате. Сейчас он работает в Берлине и приезжает навестить родителей раз в несколько месяцев. И как бы трудно ему не было во время пандемии, Файссал вспоминает это время с благодарностью. “Конечно, возвращение после Лондона в деревню к моим родителям стало для меня культурным потрясением, но и приятным одновременно. У меня есть место, куда я всегда могу вернуться”, — говорит молодой человек.
