"За этим столом сидели Окуджава, Довлатов и Рейн…": идем в гости к писателю Елене Скульской
Когда в 60-е увидели ванну прямо в квартире, то не поверили своим глазам…"
Маленькая прихожая, слева – вешалка для верхней одежды. Кажется, что попадаешь в атмосферную гримерку театра: коридор обклеен театральными афишами спектаклей по пьесам самой Скульской и ее отца – Григория Скульского, вырезками из журналов с рецензиями на книги хозяйки дома.
Елена Григорьевна встречает меня вместе с мужем, предлагает выпить чаю и подтверждает: "Так принято было оформлять гримерки в 70-х годах в хороших театрах, мне хотелось сохранить этот дух, в нем есть некое нарушение буржуазного уюта".
Дом был построен в 1962 году специально для Союза писателей, и отцу нашей героини предложили выбрать здесь квартиру. По советским законам на человека отводилось строго 12 квадратных метров. Но у писателей существовала особая привилегия: им полагался еще и кабинет. Так что семья обзавелась сразу четырьмя комнатами! Роскошь, не иначе.
"Нам эта маленькая квартирка казалась хоромами, мы блуждали по ней и не знали, как распорядиться пространством, – вспоминает Елена Григорьевна. – Мне было 12 лет, и тогда я впервые увидела настоящую ванну внутри квартиры! До этого мы жили в полубарачном доме, построенном после войны, и, как многие советские люди, ходили в баню раз в неделю. Ванна, возможность мыться каждый день, а то и два раза в день, – невероятное везение, к которому мы не сразу привыкли!"
«Я могу не делать ремонт, стены заняты картинами»
Мы идем в гостиную, и первое, что бросается в глаза, – это десятки картин!
"Лилия Брик говорила, что может не делать ремонт, потому что у нее все стены заняты картинами! Вот у меня та же самая история! – смеется хозяйка. – Не видно, что обои старятся. У меня еще в коридоре целый склад картин, все на стенах не помещается просто!"
Абсолютно все картины, а также множество других предметов интерьера – это подарки художников, писателей, драматургов и членов их семей. Портрет Скульской от вдовы эстонского классика Эдуарда Эйнмана. Работа Владимира Макаренко, который уже много лет живет в Париже. Подарок Резо Габриадзе, руководителя Тбилисского Театра марионеток. Разный стиль и тематика. И, может, именно поэтому все хочется бесконечно рассматривать.
"Вот, посмотрите, это рисунок гениального мультипликатора Юрия Норштейна! – Елена Григорьевна открывает стеклянную дверь серванта, чтобы мне было лучше видно. – У него 10 тысяч рисунков к гоголевской "Шинели". Все это хранится в его мастерской, и заполучить такой рисунок с его автографом просто невозможно. Поэтому Юра написал под рисунком, что он "не украден, а подарен добровольно".
Кувшин и две кружки, стоящие на серванте, Елена Скульская привезла из Абхазии во время грузино-абхазского конфликта.
«Все отдавали за бесценок, но люди спасались, бежали и было не до покупок, я пожалела одного продавца на Сурамском перевале и купила! А вот тут, – мы идем к подоконнику, – на последних "Днях Довлатова" Императорский фарфоровый завод Санкт-Петербурга подарил мне "Чемодан" по довлатовским мотивам».
В гостиной – минимум мебели: сервант, полукруглый стол и голубой мягкий диван с подушками. На потолке – довольно своеобразная люстра из разноцветного стекляруса. Улыбаюсь, потому что в кухне заметила такую же.
Елена Григорьевна замечает и объясняет: «Их даже не две, а три! Это настоящий китч! Их никто не покупал, они все уценялись и уценялись, пока не достались мне! Мне хотелось украсить комнаты чем-то радостным и бессмысленным".
"Рейн ходил по комнатам и рассказывал смешные истории"
Мы сидим в гостиной за большим полукруглым столом, застеленным светлой скатертью. Зная биографию хозяйки, невольно представляешь, какие люди могли пить здесь чай, а возможно, и что-то покрепче.
Неподалеку от Дома Союза писателей когда-то находилась студия «Таллиннфильм». Отец Елены Григорьевны работал там с будущим президентом Леннартом Мери. «Так что после работы, – делится писатель, – они заходили порой к нам на рюмочку коньяка! Ну и затем, чтобы обсудить не связанные с работой дела».
Кстати, в соседнем подъезде до недавнего времени жил классик Яан Кросс, принимавший хозяйку дома в Союз писателей. «Я , – признается Скульская, – вообще за многое очень благодарна Союзу писателей. Это единственная организация, в которую я вступала в своей жизни».
Я потихоньку пью свой чай, а Елена Григорьевна как бы между прочим сообщает: «Вот на этом стуле, кстати, сидел Булат Окуджава». Это было за несколько лет до его смерти. Он приехал в Таллинн, выступал в театре и потом с большой компанией друзей пришел сюда в гости. Стол вообще «звездный»: еще совсем недавно за ним сидел актер Сергей Юрский…
Здесь бывал Сергей Довлатов, с которым Елена Скульская работала и дружила.
Большой поэт и друг Иосифа Бродского – Евгений Рейн – тоже приезжал сюда из Москвы. "Был забавный момент, связанный с Евгением Рейном, – вспоминает хозяйка. – Он был так тронут приемом, что постоянно спрашивал: "Ну как мне тебя отблагодарить?" А потом решил, что будет рассказывать мне смешные истории, а я смогу позже их опубликовать. Он просыпался и прямо с утра начинал за мной ходить по квартире и рассказывать упоительные истории, которые потом с его слов (авторство я не скрывала) вошли в мою книгу "Компромисс между жизнью и смертью". Такая вот плата за гостеприимство".
"Джульетта бросила бы Ромео ради Макбета"
"Вот мое любимое место!" – хозяйка проводит нас в кабинет. Конечно же – книжный шкаф во всю стену, большой письменный стол и… две печатные машинки! Но обе уже, скорее, музейные экспонаты. Свои книги Елена Скульская давно создает на компьютере.
Отцовский письменный стол практически разрушился, пришлось покупать такой же. Книжные полки – тоже напоминание об отце. Большинство книг даже стоят в том же порядке, как при нем.
"Тут есть уникальные надписи, которыми я дорожу даже больше, чем самой книгой, – признается обладательница завидной библиотеки. – Их дарили люди талантливые и яркие. Они не повторяли свои надписи, не писали просто – "от всего сердца". Писали стихи, как Белла Ахмадулина, или рисовали, как Борис Мессерер".
А я вновь замечаю детали. Например, коврик для мыши – с изображением Шекспира!
Елена Григорьевна охотно рассказывает: "Мы снимали проект "Бон Кураж" с телеканалом ETV+ в Лондоне. И мне ужасно захотелось взобраться на сцену "Глобуса" и прочесть стихотворение Пастернака "Гамлет": "Гул затих. Я вышел на подмостки…" Конечно, подобные вещи запрещены. Но я уговорила оператора! Он, страшно робея, пошел следом, я забралась на сцену "Глобуса" и прочла! И знаете, что? Никто не обратил внимания на мою выходку!"
Кстати, сейчас в театральной студии Елены Скульской "Поэтическое содружество" готовится спектакль по трагедиям Шекспира "Ромео и Джульетта Макбет". Макбет в данном случае – это фамилия Джульетты. Поскольку, уверена Скульская, если бы Джульетта выжила, то Ромео ей определенно надоел бы, и она вышла бы замуж за Макбета!
Стол украшают тюльпаны… Цветы бывают в доме постоянно. И не только благодаря щедрости гостей творческих встреч и премьер. Большую лепту вносит муж Виктор.
"Мой муж, – делится Скульская, – помнит безумное количество дат, совершенно загадочных для меня! День первой встречи, первого взгляда, день реального знакомства, день, когда он первый раз сделал предложение, – это было в 6-м классе! – и так далее… Кстати, мой муж – очень грамотный человек, он строго вычитывает мои рукописи и всегда волнуется, когда выходит моя новая книга. По этому поводу всегда устраиваются не только презентации, но и семейные праздники! Так что повод принести цветы у нас всегда есть!"
…В коридоре большое черно-белое фото. На нем – два школьника за партой… Девятиклассники Лиля (так звали Елену в детстве) и Витя. Все-таки любовь добавляет волшебство в любой интерьер даже без участия самых модных дизайнеров…
