На днях моей маме исполнится 76 лет. Мы будем ее поздравлять, накроем праздничный стол, подарим подарки, пишет Домашний Очаг.

Мы — и дети, и внуки, и друзья, и просто знакомые, конечно, ее любим. Все мои подруги всегда говорят: “Ну что ты жалуешься и бесишься? У тебя же мировая мама!”. Она всегда готова поболтать с нами, рассказать что-то из своей жизни, похохотать и выпить бокальчик вина.

Вместе с тем, периодически, моя мама устраивает нам, своей семье, кромешный моральный ад.

В детстве, когда маме что-то не нравилось, я была в чем-то виновата, меня не били, нет. Она уходила в ванную комнату плакать. Потом с заплаканным, но не прощающим лицом пила валокордин, укрывалась под одеялом, а на все мои попытки извиниться и наладить контакт, лежала и тихо плакала. Так могло продолжаться несколько дней. При этом мне не объяснялась причина, не говорилось — в чем именно я была виновата.

Я еще тогда сказала себе, что со своими детьми никогда не буду так делать. Но таки да, один раз поймала себя на том что сижу в ванной и реву, а под дверью скребется сын, с тихими стонами — Мааам, ну мааам… Кровь мгновенно прилила к ушам, я выскочила, обняла его и сказала, что впредь буду орать и бить его тапком, но вот так делать не буду.

У нас сейчас абсолютно итальянская семья — мы можем от души кричать друг на друга, жестикулируя, швыряя в стенки предметы, но через пять минут обнимаемся, прощаем друг друга, и садимся разговаривать, чтобы понять, кто в чем был не прав.

Мама же в это время ходит и шипит на нас всех, чтобы мы вели себя тихо, не орали, а то соседи услышат и подумают о нас что-то нехорошее.

Я, как и многие из нас, женщин под-за-сорок, жертва материнского диктата. Всегда должно было быть только так, как сказала она. Да, мое мнение во многом учитывалось, меня, безусловно, любили, но порой эта любовь просто душила. Быть дома в десять и точка. Не дружи с этой девочкой и все. Покажи нам своего молодого человека — нет, он тебе не подходит. Ты как собачка на поводке-рулетке, вроде бы ощущение свободы, но как только отбегаешь на пять метров — рывок, все, свобода кончилась.

Одной моей 45-летней подруге в квартире мама делает ремонт. Не особо спрашивая — надо ли ей это, на свой вкус выбирает обои, плитку, ну, чтобы все прилично было. Моя бывшая свекровь, в общем и целом золотая женщина, предпринимала неоднократно попытки перекладывать белье в шкафу на свой манер, и переставляла все в кухне так, как привык мой муж в детстве.

Мы убегаем от материнского диктата, но он нас догоняет снова и снова. “Что ты приготовила на ужин? Куда пошли дети? Почему ты все еще не дома? Что скажут люди?” — эти вопросы слышала, наверное, каждая из нас.

Нам приходится и в сорок лет скрывать от мам, что мы курим, выпиваем, встречаемся с мужчинами (ну, или женщинами, что еще страшнее по их мнению).

Однажды, когда ко мне на дачу приехала приятельница с мамой и дочкой, дошло вообще до абсурда. Они обе, подружка и ее мама, скрывали друг от друга и от ребенка, что они курят. Дополнительно они еще обе и “не пили” друг при друге. О нас всех можно было снимать шпионскую сагу — как Ирина и ее Надежда Петровна пытались укрыться друг от друга и от Насти на шести сотках, чтобы выкурить сигаретку и стремительно жахнуть 50 граммов коньяка под жвачку.

Возможно, я под впечатлениями из детства, слегка перегибаю палку в воспитании собственных детей. Я сама научила старшего — как правильно употреблять алкоголь, чтобы наутро не было мучительно больно. И младшего научу, когда придет срок. Я принимаю их стремление к самостоятельности и уходу из-под крылышка. Потому что помню, как однажды, когда мне было 22 года, я на несколько дней ушла в загул, а мама меня нашла. По косвенным оговоркам, по моим рассказам. Она пришла туда, где я проводила время (и звонила ей, что со мной все в порядке!) и сказала сурово: “Пора домой. Хватит шляться, как будто у тебя нет дома”.

Признаюсь в страшном. Однажды я ее чуть не убила. Просто был тяжелый день на работе, просто дети шалили, просто муж задерживался на работе, а мне еще надо было сделать кучу дел. А мама ходила по пятам, потому что ей скучно было, и все нудила и нудила. Почему ты не готовишь ужин, почему дети кричат, почему Лего не в коробке, почему ты вот такая вот, почему, почему, почему… После одного такого вот вопроса я просто представила, как иду ее душить. Спас ситуацию внезапно вернувшийся с работы супруг, который выставил меня за дверь гулять с собакой, а тещу уважительно, но твердо оттолкал в ее комнату. Потом я, конечно, вспоминала этот момент, как самое невероятное, что могло вообще случиться. Но это было, да. Кажется, маман в тот момент что-то поняла, наверное, на моем лице было страшное написано, потому что поводок практически исчез.

Сейчас, конечно, все стало немножко проще. Я взрослая, совсем взрослая. Я умею и могу сказать “Нет” на ее претензии. Она это даже слышит.
Просто мы постепенно меняемся ролями, она становится маленькой и беспомощной — память страдает, давление, сердце. Может потеряться внезапно в знакомом месте.

Она не монстр, не чудовище. Она просто выросла в такое время и по такой схеме, когда женщина была за все в ответе, когда женщина глава семьи, когда любовь выражается именно вот так — контролем и давлением.

Иногда, само собой, ее и сейчас заклинивает на чувстве ответственности за всю семью, и мне на телефон сыплются сообщения, что она пыталась дозвониться 17 раз в течение получаса. Но это ничего. Значит — живая моя деспотичка. Потерплю. Сейчас уже я могу это принять и понять. Но со своими детьми я так делать не буду. Никогда.

И да, может мне ее все же сводить в СПА на день рождения? Или к косметичке?

Подписаться