
“Она не монстр и не чудовище. Она просто выросла в такое время, когда любовь выражается именно так — контролем и давлением”. Блогер Мария Васильева о том, почему от мамы нужно брать не все.
“Она не монстр и не чудовище. Она просто выросла в такое время, когда любовь выражается именно так — контролем и давлением”. Блогер Мария Васильева о том, почему от мамы нужно брать не все.
На днях моей маме исполнится 76 лет. Мы будем ее поздравлять, накроем праздничный стол, подарим подарки, пишет Домашний Очаг.
Мы — и дети, и внуки, и друзья, и просто знакомые, конечно, ее любим. Все мои подруги всегда говорят: “Ну что ты жалуешься и бесишься? У тебя же мировая мама!”. Она всегда готова поболтать с нами, рассказать что-то из своей жизни, похохотать и выпить бокальчик вина.
Вместе с тем, периодически, моя мама устраивает нам, своей семье, кромешный моральный ад.
В детстве, когда маме что-то не нравилось, я была в чем-то виновата, меня не били, нет. Она уходила в ванную комнату плакать. Потом с заплаканным, но не прощающим лицом пила валокордин, укрывалась под одеялом, а на все мои попытки извиниться и наладить контакт, лежала и тихо плакала. Так могло продолжаться несколько дней. При этом мне не объяснялась причина, не говорилось — в чем именно я была виновата.
Я еще тогда сказала себе, что со своими детьми никогда не буду так делать. Но таки да, один раз поймала себя на том что сижу в ванной и реву, а под дверью скребется сын, с тихими стонами — Мааам, ну мааам… Кровь мгновенно прилила к ушам, я выскочила, обняла его и сказала, что впредь буду орать и бить его тапком, но вот так делать не буду.
У нас сейчас абсолютно итальянская семья — мы можем от души кричать друг на друга, жестикулируя, швыряя в стенки предметы, но через пять минут обнимаемся, прощаем друг друга, и садимся разговаривать, чтобы понять, кто в чем был не прав.
Мама же в это время ходит и шипит на нас всех, чтобы мы вели себя тихо, не орали, а то соседи услышат и подумают о нас что-то нехорошее.
Я, как и многие из нас, женщин под-за-сорок, жертва материнского диктата. Всегда должно было быть только так, как сказала она. Да, мое мнение во многом учитывалось, меня, безусловно, любили, но порой эта любовь просто душила. Быть дома в десять и точка. Не дружи с этой девочкой и все. Покажи нам своего молодого человека — нет, он тебе не подходит. Ты как собачка на поводке-рулетке, вроде бы ощущение свободы, но как только отбегаешь на пять метров — рывок, все, свобода кончилась.
Одной моей 45-летней подруге в квартире мама делает ремонт. Не особо спрашивая — надо ли ей это, на свой вкус выбирает обои, плитку, ну, чтобы все прилично было. Моя бывшая свекровь, в общем и целом золотая женщина, предпринимала неоднократно попытки перекладывать белье в шкафу на свой манер, и переставляла все в кухне так, как привык мой муж в детстве.
Мы убегаем от материнского диктата, но он нас догоняет снова и снова. “Что ты приготовила на ужин? Куда пошли дети? Почему ты все еще не дома? Что скажут люди?” — эти вопросы слышала, наверное, каждая из нас.
Нам приходится и в сорок лет скрывать от мам, что мы курим, выпиваем, встречаемся с мужчинами (ну, или женщинами, что еще страшнее по их мнению).
Однажды, когда ко мне на дачу приехала приятельница с мамой и дочкой, дошло вообще до абсурда. Они обе, подружка и ее мама, скрывали друг от друга и от ребенка, что они курят. Дополнительно они еще обе и “не пили” друг при друге. О нас всех можно было снимать шпионскую сагу — как Ирина и ее Надежда Петровна пытались укрыться друг от друга и от Насти на шести сотках, чтобы выкурить сигаретку и стремительно жахнуть 50 граммов коньяка под жвачку.
Возможно, я под впечатлениями из детства, слегка перегибаю палку в воспитании собственных детей. Я сама научила старшего — как правильно употреблять алкоголь, чтобы наутро не было мучительно больно. И младшего научу, когда придет срок. Я принимаю их стремление к самостоятельности и уходу из-под крылышка. Потому что помню, как однажды, когда мне было 22 года, я на несколько дней ушла в загул, а мама меня нашла. По косвенным оговоркам, по моим рассказам. Она пришла туда, где я проводила время (и звонила ей, что со мной все в порядке!) и сказала сурово: “Пора домой. Хватит шляться, как будто у тебя нет дома”.
Признаюсь в страшном. Однажды я ее чуть не убила. Просто был тяжелый день на работе, просто дети шалили, просто муж задерживался на работе, а мне еще надо было сделать кучу дел. А мама ходила по пятам, потому что ей скучно было, и все нудила и нудила. Почему ты не готовишь ужин, почему дети кричат, почему Лего не в коробке, почему ты вот такая вот, почему, почему, почему… После одного такого вот вопроса я просто представила, как иду ее душить. Спас ситуацию внезапно вернувшийся с работы супруг, который выставил меня за дверь гулять с собакой, а тещу уважительно, но твердо оттолкал в ее комнату. Потом я, конечно, вспоминала этот момент, как самое невероятное, что могло вообще случиться. Но это было, да. Кажется, маман в тот момент что-то поняла, наверное, на моем лице было страшное написано, потому что поводок практически исчез.
Сейчас, конечно, все стало немножко проще. Я взрослая, совсем взрослая. Я умею и могу сказать “Нет” на ее претензии. Она это даже слышит.
Просто мы постепенно меняемся ролями, она становится маленькой и беспомощной — память страдает, давление, сердце. Может потеряться внезапно в знакомом месте.
Она не монстр, не чудовище. Она просто выросла в такое время и по такой схеме, когда женщина была за все в ответе, когда женщина глава семьи, когда любовь выражается именно вот так — контролем и давлением.
Иногда, само собой, ее и сейчас заклинивает на чувстве ответственности за всю семью, и мне на телефон сыплются сообщения, что она пыталась дозвониться 17 раз в течение получаса. Но это ничего. Значит — живая моя деспотичка. Потерплю. Сейчас уже я могу это принять и понять. Но со своими детьми я так делать не буду. Никогда.
Чтобы читать материалы Delfi было комфортнее, вы можете приобрести комплексный пакет или пакет без рекламы.
Заправлять бак «до полного» или по 10‑15 литров? Ответ вас удивит
Ученые поняли, как COVID-19 попадает в организм
Полная разруха: условия жизни Загитовой потрясли прессу
Установлен основной источник распространения коронавируса