Флешмоб журналистки и секс-просветительницы Татьяны Никоновой #местоженщинывезде бушует в соцсетях уже неделю.

Все началось с медийной кампании из Южной Африки — в ней рассказывали об обычных профессиях в такой форме, в которой принято отзываться о женщинах в анекдотах и мачистских беседах: унизительно и пренебрежительно. “Ее место на кухне. Потому что она диетолог”. “Дети — ее работа. Потому что она врач-педиатр”. “Она много говорит. Потому что она профессор”. “Она любит спорить. Потому что она адвокат”.

Рекламисты-авторы этих картинок, борясь с гендерными стереотипами, вывели на свет совершенно удивительное — все то, что принято обесценивать, отвергать и считать чем-то плохим и истинно женским, начинает звучать нейтрально, стоит лишь обозначить, что это профессия.

Татьяна вдохновилась этой идеей и сделала картинку и о себе.

А женщины русскоязычного интернета внезапно начали ее поддерживать.

Почему этот флешмоб так попал в нерв и вызвал такой отклик? Идет уже неделя — и тег #местоженщинывезде в инстаграме и фейсбуке только набирает обороты. Во‑первых и главных, конечно, потому, что обнажил существующий сексистский язык говорения о женщинах вообще.

А во-вторых — и это уже совершенно русская, местная специфика, в английском у профессий нет пола — он угодил в болезненную точку феминитивов.

Большинство женщин выбрало подписывать свои профессии в женском роде. Редакторка, фотографка, репетиторка…

Целя в сексистское пренебрежение «этими отвратительными женскими качествами» (которые на деле не плохи и не хороши, не говоря уж о том, что они не специфически женские), этим простым картинкам удалось попасть и в проблему непризнанности женщин в профессии в целом.

И вот этого, конечно, рунет не вынес. Последовали возражения. А мне захотелось разобрать каждое, которое я встречала в социальных сетях за эту неделю.

«В русском языке таких слов нет, это безграмотно»

Ну конечно, их нет. И при этом им пора появиться.

Язык — живой организм. Если бы он не развивался, мы не смогли бы описать ничего из того, что нас сейчас окружает. Компьютер, блог, автомобиль — слова появляются, когда появляются вещи, нуждающиеся в описании.

А иногда бывает наоборот: обозначая что-то — мы утверждаем его право на жизнь. И заявляем, что да, проблема имеется.

Это и есть проблема, о которой идет речь. В официальном языке и обращениях все словари и нормы рекомендуют: обращаться в мужском роде — правильно.

Это наша точка отсчета.

И мы по умолчанию считаем, что это верно. Что быть женщиной — оно как-то похуже, чем быть мужчиной. Непрофессиональней и несолидней. Так считают и женщины в том числе — странно было бы думать, что те, кто живет в этих условиях, свободны от этого ощущения. Это и есть причины внутренней мизогинии — желая быть оцененной получше, отгораживаться от себя и себе подобных, потому что «все женское хуже».

Как-то я видела диалог, в котором моя собеседница доказывала — «Я не юристка, я юрист. Юристка — это такая девочка в юбочке, к ней отношение сразу другое. А я юрист! У меня так и в дипломе написано».

И она приводила это как аргумент против феминитивов. Упуская из виду, что это как раз аргумент за. Очень печальный аргумент. Потому что презрительное отношение к «юристке» создано обществом в его нынешней форме. И нормализация феминитивов — первый шаг к тому, чтобы это отношение изменить.

«Ну это же просто названия, так исторически сложилось, и все»
Нет. Слово определяет сознание, и в целом формирует его. Многочисленные психологические эксперименты доказывают, что игнорирование кого-то группой большинства ведет к депрессии и к повышению тревожности, к чувству собственной неполноценности. А у нас игнорируется каждая женщина, занимающая «мужскую» (хотя на самом деле это не так) профессию. Ее как будто бы нет. Или нет ее женскости — одно из двух.

Грамота.ру, портал, называющий себя справочной службой русского языка, приводит вот такой ответ на вопрос о феминитивах:

«В деловой речи существует ряд наименований лиц мужского пола, к которым нет параллельных соответствий женского рода. К ним относятся:

административные и должностные названия: адвокат, делегат, депутат, консультант, корреспондент, министр, мэр, премьер-министр, помощник (депутата), посол, президент, референт, руководитель, советник, эксперт;
обозначения ученых степеней: академик, доктор наук, доцент, кандидат наук, профессор, член-корреспондент;
названия лиц по военным специальностям: боец, воин, генерал, капитан, майор, офицер, пилот, полковник, сержант;
слова на -ор, -тор, -ер, -вед, -лог, -граф, -фил: автор, библиограф, библиофил, губернатор, директор, лектор, литературовед, оратор, прокурор, редактор, спринтер, филолог, языковед.
Параллельные названия для обозначения лиц женского пола закрепились в тех случаях, когда данная специальность (профессия, род занятий и т. д.) в равной мере связана и с женским и с мужским трудом, например: акушер — акушерка, лаборант — лаборантка, летчик — летчица, преподаватель — преподавательница, продавец — продавщица, студент — студентка, учитель — учительница и мн. др. То же в области искусства, спорта, при обозначении лиц по их отношению к общественной организации и т. д.: артист — артистка, комсомолец — комсомолка, писатель — писательница, спортсмен — спортсменка».

То есть все, что в первом абзаце — это, по логике нашего языка, преимущественно мужской труд. Соответствует ли это реальности?

«Все эти -ка выглядят некрасиво, язык против. Есть же -ша, -ца, -ха…»
Есть, да. Это разговорные варианты.
И они зачастую несут пренебрежительную окраску.
Врачиха, кассирша, директорша… К тому же чаще всего это обозначало то, что женщина замужем за мужчиной этой профессии (генеральша), а вовсе не сама работает по ней.

Язык сопротивляется — это безусловно. И он отражает именно ту реальность, что сейчас есть. Которую менять и нужно. Перемены не бывают гладкими: новые формы слов непривычны, выглядят инородно и этим могут вызывать неприязнь. Как всегда, в любую эпоху вызывали кучу неприязни любые языковые нововведения. Почему футбол, а не ногомяч! Почему галоши, а не мокроступы! (А это все реальные языковые битвы девятнадцатого века).

И всегда, во все времена первая реакция на перемены — это негативная оценка и отрицание. Это нормально. Нас всегда пугает новое, просто потому, что оно не успело пока примелькаться. Но это не значит, что от него нужно отказываться.

Мне, кстати, тоже режет слух называться авторкой. Еще бы! Ведь и я — точно такой же продукт этого воспитания.

Я пока не решила для себя эту проблему. И тоскливо смотрю в сторону прекрасного английского, с его универсальным author, без гендерной принадлежности.

Поделиться
Комментарии