В судебных спорах, касающихся ребенка, очень важно услышать голос ребенка. Под термином “услышать” подразумевается узнать мнение ребенка о сложившейся ситуации и акцептировать его, разумеется, с поправкой на возраст.

Официально суд заслушивает ребенка лично начиная с 10 лет. В некоторых случаях суд может заслушать ребенка и младше 10 лет, если уровень развития ребенка это позволяет. Помимо прочего, к любому судебному процессу, напрямую связанному с ребенком (будь то опека или порядок общения), привлекаются специалисты из отдела по защите прав детей (по месту жительства каждого из родителей). Также, ребенку назначается отдельный независимый адвокат, действующий исключительно в интересах ребенка и для защиты его прав и свобод.

Привлеченные специалисты предоставляют суду свое объективное мнение, свободное от предрассудков, учитывая мнение каждой из сторон. Для этого они беседуют лично как с родителями, так и с ребенком, вне зависимости от его возраста (разумеется, если ребенок уже умеет говорить). В ходе беседы выясняются все обстоятельства, имеющие важное значение в конкретном деле. Как уже ранее было написано, с определенного возраста с ребенком напрямую разговаривает судья. С точки зрения формальности все выглядит достаточно убедительно. Однако на практике идеальный алгоритм для соблюдения объективности и обеспечения прав человека выглядит несколько иначе.

Ярким примером будет случай из практики, когда ребенок в течение нескольких лет проживал с одним родителем. Пусть это будет папа в данном случае. Со вторым родителем ребенок общался, но жить не хотел. По логике вещей вторым родителем в данном случае будет мама. Родители спорили в суде по поводу того, с кем же должен проживать ребенок. Ребенок был уже в том возрасте, когда не только специалисты, призванные защищать его интересы, но и судья должны были интересоваться личным мнением ребенка относительно того, с кем он хочет жить. На всех заслушиваниях ребенок говорил, что любит обоих родителей, но жить хочет с папой. Все четко и понятно. Вот только в решении, которое пришло из суда, говорилось о том, что ребенок должен проживать с мамой, а папе был назначен запрет на приближение к ребенку на год. Суд счел, что ребенок оказался в сфере влияния папы и на самом деле ребенок высказал мнение папы, а не свое, что влечет за собой травмирование детской психики. Для исключения дальнейшего влияния папы на ребенка, папе было запрещено приближаться к ребенку, а также общаться с ним по телефону или другим средствам связи как в устной, так и в письменной форме.

”

В середине процесса тонкая душевная организация детей не выдержала, и дети признались, что все это неправда, их попросили так сказать

Зачастую специалисты ссылаются на то, что ребенок раз за разом говорит один и тот же текст, в следствие чего складывается впечатление, что это заученные слова, то есть кто-то попросил ребенка запомнить то, что нужно говорить и, в связи с этим, показания ребенка не внушают доверия. Такие случаи действительно бывают. Иногда сталкиваешься с ситуацией, когда очевидно ребенок стал средством манипуляции и влияния. Например, был случай, когда дети давали показания уже в рамках криминального производства против отца, обвиняя его в очень страшных вещах. Вот только в середине процесса тонкая душевная организация детей не выдержала, и дети признались, что все это неправда, их попросили так сказать. Однако, такие случаи скорее исключение, чем правило. Зачастую впечатление “заученного текста” складывается в связи с тем, что некоторые судебные производства длятся годами (2/3/5 лет). За это время, как правило, меняются специалисты по защите прав ребенка (кто-то меняет работу, кто-то уходит в декрет и пр.), приходят новые, и ребенок вынужден по 3/5/8 кругу отвечать на одни и те же вопросы.

Добавляем ко всему этому сильную перегруженность специалистов и судов, вследствие чего у специалистов просто физически не хватает временного ресурса уделить каждому случаю достаточно внимания. Также, происходит профессиональное выгорание и отношение к работе приобретает исключительно бюрократический характер, что влечет за собой последствия, в виде поверхностного изучения дела, а также неидентифицированных потребностей и интересов ребенка.

Нередко дети боятся высказывать свое истинное мнение в отношении сложившейся ситуации как в суде, так и самим родителям, потому что считают, что оно может задеть кого-то из родителей. Ребенок любит обоих родителей, но в случае конфликта он начинает лавировать между ними, приспосабливаясь к ситуации.

На основании вышеописанного напрашивается вопрос, каким образом суд решает, говорят ли дети правду или лгут, говорят ли свое мнение или то, что от них хотят слышать? Это скорее вопрос внутреннего убеждения. Именно поэтому, на мой взгляд, голос ребенка в суде — скорее формальность, чем весомый аргумент. Чаще всего суд принимает решение, основываясь на более объективных факторах, таких как место работы родителей, условия проживания ребенка и т.д., что в принципе не самый плохой подход, вот только отношения ребенка и родителей, это не столько про комфорт, удобство, материальное благополучие, сколько про любовь, заботу и душевную привязанность. В завершении хочется добавить, дорогие родители, в любой ситуации умейте слушать и слышать голос Вашего ребенка, ведь дети действительно в этом нуждаются.

Если вы ведете свой блог (или влог) на любую тему в одной из соцсетей и вы хотите больше просмотров и подписчиков — просто заполните ЭТУ ФОРМУ (в ней вы можете дать ссылку на имеющийся блог и кратко описать его). Если у вас еще нет блога, но есть желание его открыть, то тем более welcome.

Подписаться